(no subject)
Jun. 28th, 2011 03:58 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
66georgeКусочек из воспоминаний Марио дель Монако. Кинорежиссёр Георг Вильгельм Пабст ставит оперу "Аида".
"Он раздобыл в каком-то цирке пару крупных слонов, которым предназначалось с двумя седоками открыть на сцене победное шествие Радамеса. По замыслу Пабста, толстокожие великаны должны были, приблизившись к трону фараонов, замереть неподвижно справа и слева от него. Однако режиссер не учел характера этих животных. Едва послышались ликующие трубные звуки триумфального марша, один из слонов, видимо, очень разволновался. Результатом его трепетной взволнованности явилось колоссальное количество экскрементов, которые, шлепнувшись на сцену, словно бомба, нанесли основательный урон одежде и обуви целой группы хористов и статистов. Можете себе представить, как столь неожиданное событие восприняли в партере. Однако этим не кончилось. Мгновение спустя из-за кулис выпорхнули четверо танцовщиков. Не ведая о том, что произошло, они изящной балетной пробежкой устремились к центральной части просцениума, и тут двое из них, поскользнувшись, распластались на предательской жиже.
Раздался взрыв громового хохота, который отнюдь не убавился, когда подвились двое странных древних египтян, каждый из которых держал в руках ведро с опилками, щетку и совок. Несмотря на то, что они старательно пытались придать архаическое достоинство своей операции, публика тут же обрушила на них шквал издевок. Весь спектакль оказался смазан этим злосчастным случаем, и сразу же по окончании дирекция Арены вызвала Пабста, дабы отговорить его от дальнейшего использования слонов. Пабст вполне обоснованно возразил, что слоны вовсе не обязательно будут на каждом представлении вести себя подобным образом, но в конце концов был вынужден уступить, и его уступка вылилась в еще более непредсказуемые последствия.
На место слонов поставили двух верблюдов. В красивых сбруях, нагруженные шкурами, золотом, коврами и слоновой костью - военными трофеями Радамеса, - они расположились, как и их предшественники, по обеим сторонам трона. Но и на этот раз серебристые трубные звуки возымели свое провокационное действие. Один из верблюдов принялся обильно поливать сцену, и все актеры, солисты, оркестр и публика с ужасом увидели, сколько жидкости способно вместить в себя это жвачное животное. Самое ужасное было то, что сцена Арены имела достаточно сильный наклон к просцениуму, и резвый ручей побежал прямо на будку суфлера. Тот едва успел, все побросав, спастись где-то под сценой, как неумолимый поток под восторженный рев публики обрушился на его рабочее место. Вновь режиссер, хоть и маститый, но пришедший из кино, пренебрег элементарными правилами осторожности, соблюдения которых требует не только оперный театр, но и театр вообще".
"Он раздобыл в каком-то цирке пару крупных слонов, которым предназначалось с двумя седоками открыть на сцене победное шествие Радамеса. По замыслу Пабста, толстокожие великаны должны были, приблизившись к трону фараонов, замереть неподвижно справа и слева от него. Однако режиссер не учел характера этих животных. Едва послышались ликующие трубные звуки триумфального марша, один из слонов, видимо, очень разволновался. Результатом его трепетной взволнованности явилось колоссальное количество экскрементов, которые, шлепнувшись на сцену, словно бомба, нанесли основательный урон одежде и обуви целой группы хористов и статистов. Можете себе представить, как столь неожиданное событие восприняли в партере. Однако этим не кончилось. Мгновение спустя из-за кулис выпорхнули четверо танцовщиков. Не ведая о том, что произошло, они изящной балетной пробежкой устремились к центральной части просцениума, и тут двое из них, поскользнувшись, распластались на предательской жиже.
Раздался взрыв громового хохота, который отнюдь не убавился, когда подвились двое странных древних египтян, каждый из которых держал в руках ведро с опилками, щетку и совок. Несмотря на то, что они старательно пытались придать архаическое достоинство своей операции, публика тут же обрушила на них шквал издевок. Весь спектакль оказался смазан этим злосчастным случаем, и сразу же по окончании дирекция Арены вызвала Пабста, дабы отговорить его от дальнейшего использования слонов. Пабст вполне обоснованно возразил, что слоны вовсе не обязательно будут на каждом представлении вести себя подобным образом, но в конце концов был вынужден уступить, и его уступка вылилась в еще более непредсказуемые последствия.
На место слонов поставили двух верблюдов. В красивых сбруях, нагруженные шкурами, золотом, коврами и слоновой костью - военными трофеями Радамеса, - они расположились, как и их предшественники, по обеим сторонам трона. Но и на этот раз серебристые трубные звуки возымели свое провокационное действие. Один из верблюдов принялся обильно поливать сцену, и все актеры, солисты, оркестр и публика с ужасом увидели, сколько жидкости способно вместить в себя это жвачное животное. Самое ужасное было то, что сцена Арены имела достаточно сильный наклон к просцениуму, и резвый ручей побежал прямо на будку суфлера. Тот едва успел, все побросав, спастись где-то под сценой, как неумолимый поток под восторженный рев публики обрушился на его рабочее место. Вновь режиссер, хоть и маститый, но пришедший из кино, пренебрег элементарными правилами осторожности, соблюдения которых требует не только оперный театр, но и театр вообще".
